Есть мнения и люди, что в данной теме ничего собственно тяжелого-то и нет, да она очень актуальна для нашего времени, да она дает проявить нашу социальную чуткость, да она показывает нашу гражданскую позицию. Но это больше слова, по факту все мы  сохраняем безопасное от этого социального контингента расстояние, если не сказать хуже – уходим на брезгливую дистанцию. Это вполне обосновано самозащитой и собственным сохранением своего душевного равновесия, потому как, едва подойдя к таким вот «трудным», всеми фибрами ощущается эта «трудность» – и тяжелый, гнусный запах, и нездоровый вид, и некая наглость с ухмылкой и  насмешкой, их  способность совершать жестокие поступки и возможность предать, и их кажущаяся безнадежная неисправимость. Подойти к ним, как уверены и не без оснований многие, это обречь себя на агрессию, хулиганство и воровство. И в этот-то момент слова наши начинают расходиться с делами. А ведь таких  детей необходимо уводить с улиц, оказать им моральную поддержку и психологическую помощь, обучать их и развивать.

Все, конечно, не так безнадежно, беспризорники были всегда, и за ни один век существования этого социального класса с ними научились и до сих пор учатся бороться и работать: к этим самоотверженным людям относятся милиционеры, работающие в детских комнатах милиции, педагоги социальных служб, работник приютов и детских домов, а также просто энтузиасты в образовательной сфере в совокупности с  обычными учителями.

Так кто же они, это беспризорники? Для благополучных детей и подростков – они реальная угроза оскорбления, насилия и высмеивания. Для педагогов  — дети, не имеющие преград в морали. Они способны провоцировать агрессию. А это стресс и риски, которые делают преподавание довольно таки опасной профессией. Ну а для органов правопорядка, такие дети являются новым молодым пополнением для  армии преступности.